Современная таджикская и узбекская керамика вполне уместна и в стильном европейском интерьере. Причем больше всего импонирует современному эстетическому восприятию именно то, в чем антиквары обычно упрекают позднюю среднеазиатскую керамику: ее грубый пористый черепок, массивность формы, шероховатость глазурованной поверхности с сетью трещин. Профессиональный художник-керамист, который в угоду моде захочет имитировать простоту и архаичность традиционной гончарной посуды, вряд ли сумеет достичь ощущения подлинности без привкуса стилизации. Это как детский рисунок подправить взрослой рукой.

Впрочем, в хорезмской керамике достаточно вариантов на любой вкус. Некоторые мастера, отступая от традиционного графичного арабескового декора, стали работать в насыщенной желтой гамме, используя цветную глазурь для нанесения простейших расплывающихся узоров. Иные керамические изделия поражают авангардной стильностью. Диву даешься, как гончар из узбекского кишлака с потрясающе изысканной небрежностью украсил свой кувшин одним шлепком темно-бирюзовой поливы, растекшейся от горла по тулову, оставив неприкрытыми залысины черепка. Или взять декоративный кувшин туркменского мастера Сакдыкбаева.

Тяжелое, будто каменное тело сосуда, покрытое сплошной темно-зеленой глазурью, как в страшном сне «прорастает» фигурками странных зверей. Да и среди вещей, выдержанных в старых традициях, встречаются поразительные произведения, вроде огромной чаши-бадии, расписанной ритмичными штрихами, которые вблизи оказываются изображениями ножей и ружей. И это не прихоть воинственного любителя оружия, а характерный для Хорезма магический узор, отпугивающий духов.

Для создания более выраженного фольклорного стиля лучше выбрать керамику одного из центров Ферганы - Канибадама, Чорку или Гурумсарая. В декоре ферганской керамики нет абстрактной отрешенности, характерной для Хорезма. Сине-бирюзовый колорит насыщен вкраплениями других цветов. Узоры, прорисованные в чуть наивной манере, не сливаются в замысловатые композиции, а свободно разбрасываются по белому ангобированному фону. Кроме цветов, розеток, пальметт встречаются изображения кувшинов, ножей, вполне достойные галереи примитива.

Объемные сосуды покоряют почти животной пластикой. Невольно вспоминается предостережение хадиса (мусульманского предания) об опасности, грозящей художнику, вознамерившемуся изобразить живое существо, которое в день Страшного суда явится за его душой. Некоторые керамические изделия словно дышат чуть неровной поверхностью, радуя глаз веселыми узорами. Конечно, не каждый день душа гончара пела и из-под его руки выходили шедевры.

Колорит среднеазиатской керамики не исчерпывается гаммой синих оттенков. Даже в центра, известных своей художественной голубой посудой, для повседневного обихода делались вещи, окрашенные коричневой или зеленоватой глазурью. А в ряде городов, таких как Ургут, Урметан, Ша-хрисабз, Гиждуван, гончары использовали разноцветную гамму с преобладанием золотистого, коричневого, зеленого цветов. Орнамент подобной керамики, которая, за редким исключением, не появлялась в салонах и на выставках, был меньше связан с архитектурным декором и приближался к узорам народных вышивок.

Самым поразительным явлением в этом уникальном «заповеднике» гончарного ремесла, конечно же, была лепная керамика из Горного Таджикистана. Ее делали исключительно женщины, вручную, без помощи гончарного круга. Кто-то может возразить: к чему упоминать о таком «примитиве», это разве искусство? А между тем именно таджикская лепная керамика своей неподдельной архаичностью приводит в восторг художников и дизайнеров. К тому же лепная керамика не так проста, как кажется на первый взгляд.

Самую обычную производили в кишлаке Гумбулак, недалеко от Душанбе. Местные женщины коричневатым ангобом наносили «рога» под носиком и ручкой кувшинов, иногда под горлом пускали «ожерелье» из точек. Вот и весь орнамент. Так расписывали не только пузатые кувшины, но и умывальники, тазики, миски, чаши - нехитрую утварь, которую испокон веков лепили и обжигали для себя и соседей: ведь когда еще вспомнят о горных жителях и завезут фабричные товары. Сегодня, глядя на эти вещи, думаешь: какое счастье, что музеи успели в свое время приобрести разнообразную лепную керамику. Не только гумбулакскую, но и сосуды из Даштиджума (напоминающие сосуды древнего Крита), лощеные горшки из Калаи-Хумба, кувшины из Гиждувана, украшенные лепными рельефами.

Вообще современная среднеазиатская керамика - явление уникальное. В ней словно отражаются отблески разных эпох. Кажется, что потомки, за ненадобностью утратив виртуозное мастерство предков, самое главное все же не забыли. Не отказались от зова глины, заставляющего вращать гончарный круг. Особое отношение к глине пронизывает всю народную культуру. Иначе просто непонятно, как гончарное ремесло вообще могло выжить, утратив практическое значение, когда в быту появилась фабричная посуда. Не иначе вмешался Божий промысл, сохранивший для нас это чудесное искусство традиционной керамики.